Многоцветное убранство фасадов применялось в русской архитектуре уже в X-XI в в. Об этом свидетельствуют древнейшие русские летописи, говорящие о златоверхих теремах, златоглавых храмах и "исписанных" церквях и хоромах. На протяжении веков характер цветового убранства менялся: оно становилось то более сложным, то более простым, то заполняло собою целые фасады, то сосредотачивалось лишь в отдельных местах, отражая в своих изменениях изменения архитектуры. Тем более, что, подобно последней, и оно зависело во многом от строительных материалов, их фактуры и цвета. В памятниках деревянной архитектуры, древнейшей и исконной архитектуры Руси, поверхность рублевых стен не могли быть подходящим местом для красочного убранства, и последнее сосредотачивалось здесь на отдельных деталях - столбах, наличниках и ставнях окон, наличниках и полотнищах дверей, подзорах кровель. Бревенчатые стены серого или темно коричневого (на южных и западных фасадах, более подвергающихся действию солнечных лучей) цвета были лишь только фоном, для этих ярко расписанных деталей, разбросанных иногда по всей плоскости фасада, но чаще сосредоточенных в верхних частях его. Большая часть этих деталей выполнялась из досок, гладкие поверхности которых более удобны для раскраски, чем выпуклые поверхности бревен, посему в более богатых постройках, вместе с появлением тесовой обшивки стен, увеличивалась и площадь раскраски. Так, в старинных избах районов Северной Двины и Онежского озера росписью часто покрывались фронтоны лицевых фасадов, выходящие на них балконы и свесы кровель, нависающих над фронтонами и защищающих роспись от дождя. Нижние этажи этих изб часто бывали нежилыми и прорезались лишь маленькими "волоковыми" окнами. Наличники и ставни "красных" окон жилого этажа, расписанные большей частью синим, красным, зеленым или желтым цветом по белому фону, выделялись на фоне рублевых стен, создавая постепенный переход от сурового низа избы к ее богатому верху. В некоторых случаях раскрашивались и сами кровли: так церковь 1774 года в г. Кондопоге сохранила следы раскраски своего шатра в желтый, а бочечный кровли алтаря - в зеленый цвет. В самых богатых постройках (дворец в Коломенском 1667-1671 гг.) применялось, наряду с раскраской, и золочение отдельных кровель и оконных наличников. Следует отметить, что богатое красочное убранство фасадов было более свойственно древнерусским гражданским постройкам, тогда как церкви получали более скромную обработку и часто даже лишались раскраски, словно для того, чтобы не отвлекать внимание зрителя от главного, на что обращал внимание зодчий - от силуэта и объема здания. Тем большее значение приобретал цвет во внутренней архитектуре церквей, где на фоне бревенчатых стен рисовались резные и расписные столбы трапезных, наличники дверей и иконостасы, с их расписными тяблами и яркими красочными пятнами царских врат и отдельных икон. В древнейших каменных постройках Киевской Руси (например, Софийский собор в Киеве) большой красочный эффект создавала сама кладка стен, где широкие светлые полосы бутовой кладки и раствора чередовались с узкими красно-коричневыми полосами кладки из тонкого кирпича. Там, где ряды кирпича отделялись один от другого только толстыми швами, кирпич или клался более часто (как в арках) или образовывал на светлом фоне раствора красные узоры в виде крестов или меандра. Еще более обогащали внешность зданий тонкие плиты шифера, прокладываемые у основания арок и отделявшие их от несущих частей узкими черными полосами. В Новгороде, где также применялась смешанная кладка - из камня и кирпича, довольно рано начала применяться побелка фасадов, видимо, из-за того, что поверхность стены, сложенной из местного, недостаточно постелистого и плохо поддающегося обработке камня, была неровной и некрасивой. Это гладкая белая поверхность стен оказалась хорошим фоном для наружных фресок. Средняя часть западного фасада новгородского Софийского собора заполнена большой фреской, которая, вместе с находящимися под нею бронзовыми "магдебургскими" вратами, подчеркивает главную ось здания. Другой прием включения фресок в композицию фасадов здания дает построенный мастером Петром собор Юрьева монастыря близ Новгорода, где они заполняли маленькие ниши, расположенные на всех четырех фасадах под каждым из окон здания. В московской архитектуре, начиная с середины XV века, естественный камень быстро вытесняется кирпичом. В XVI веке он применяется в кирпичных зданиях уже в качестве отделочного материала, из которого выводятся отдельные детали. Такими красно-кирпичными с белокаменной детальной обработкой зданиями были и Архангельский собор в Кремле и храм Василия Блаженного, в котором эта первоначальная расцветка скрыта под более поздней пестрой росписью. В дальнейшем развитии московской архитектуры XVI-XVII в в. камень почти исчез в качестве отделочного материала, будучи вытеснен кирпичом и терракотой, но красные стены с рисующими на них белыми колоннами, карнизами и наличниками окон продолжали существовать. Стены красились в красный цвет, или даже расписывались в "кирпич", тогда как детали покрывались известковой побелкой. Появившиеся в Москве в конце XV века красные, не имевшие поливы и украшенные лишь рельефным рисунком, изразцы начали в XVI веке вытесняться изразцами с цветной поливой, которые во второй половине XVII века становятся одним из главных отделочных материалов и одним из главных элементов цветного убранства фасадов. Изразцы эти, в расцветке которых преобладали зеленый, желтый и синий цвета, сначала размещались на фасадах небольшими пятнами (преимущественно в парапетах лестниц и галерей), а затем стали заполнять целые фризы антамблементов, венчающих стены зданий (Теремной дворец в Москве, Покровский собор в Измайлово). Тогда же появились и фасонные изразцы, из которых, как из лекального кирпича, выводились карнизы, колонки и наличники окон. В некоторых зданиях конца XVII века появилась и сплошная облицовка отдельных участков фасадов поливными узорными изразцами. Таков московский Крутицкий терем, где изразцами зеленого цвета облицован весь второй этаж главного фасада, тогда как нижний этаж оставлен белым. В церкви Иоанна Предтечи в Ярославле холодный зеленый цвет изразцов сочетается уже не с побелкой, но с дополнительной к нему розово-коричневым тоном обнаженной кирпичной кладки стен. В ярославской церкви Иоанна Златоуста изразцы голубого тона, украшающие ряд деталей (наличник окна средней алтарной апсиды, антамблементы, поддерживаемые угловыми колонками и карнизы крылец), выделяются на фоне побелки плоскостей стен и деталей из красного кирпича. Алтарные апсиды Толчковской церкви расписаны снаружи гранями, подражающими мелкому "бриллиантовому русту" каменной кладки. Этот прием раскраски стен был довольно обычен в русской архитектуре второй половине XVII века (церковь Воскресения на Дебре в Костроме, трапезные палаты Симонова монастыря в Москве). В лучших образцах подобной росписи нижняя грань каждого "квадра" окрашивалась в черный или темно серый цвет, верхняя - в светлый, иногда белый, а боковые - в цвета серый, красный, желтый, зеленый, что нередко создавало иллюзию рельефа. Полуколонны, разделяющие алтарные апсиды Толчковой церкви, украшенные изображением вьющейся виноградной лозы, дают пример красочного убранства фасадов в русской архитектуре XVII века, когда отдельные детали покрывались живописной орнаментикой, заимствующей свои мотивы из деревянной резьбы или книжных украшений. Это богатство цветного убранства фасадов в русской архитектуре отвечало ее общему характеру, ее стремлению к возможно большей "преукрашенности" зданий, выразилось и в усложнении их силуэтов и в обработке плоскостей стен. И всегда в Древней Руси характер цветного убранства зданий гармонировал с архитектурой. Спокойной и лаконичной архитектуре Новгорода отвечают такие же лаконичные и сильные пятна наружных фресок. Московская архитектура XVI века более строгая и органичная, чем архитектура XVII века, также не столь многословна в своем красочном убранстве и основывается в значительной степени на использовании естественного цвета строительных материалов: красного кирпича, белого камня, черной, а позднее коричневой и зеленой поливной черепицы кровель, белого луженого железа и золоченой меди церковных глав. В каждом отдельном здании размещение цветовых пятен подчиняется основному композиционному закону. Так, в новгородском Софийском соборе красочные пятна фресок подчеркивают главную ось здания, и повторяя своим колоритом фрески, связывают внешний вид с интерьером. В северных избах, где архитектурное убранство сосредотачивалось главным образом в верхней части главного фасада, ему сопутствует и красочное убранство, наиболее богатое в этих же местах. Монументальной простоте построек Новгорода, Пскова и ранней Москвы отвечала одноцветная (в основном) окраска их фасадов, заставляющая их казаться еще более цельными и мощными. Московской архитектуре XVII века, стремившейся заставить здания казаться более легкими и скрывавший массив стены за колонками, антамблементами и наличниками, отвечала типичная для нее двухцветность фасадов, как бы служившая для отделения белой деталировки от цветного (большей частью красного) фона стен. Это соответствие окраски фасадов зданий их архитектуре ясно видно на постройках Новодевичьего монастыря в Москве. Здесь простой и мощной архитектуре собора XVI века отвечает одноцветная побелка его стен, тогда как окружающие его постройки конца XVII века окрашены в два цвета, причем надвратные церкви, колокольня и трапезная палата имеют белую детальную обработку на фоне красных стен, в башни крепостных стен, окружающих монастырь, имеют белые нижние части и темно красные верхние, отчего они кажутся более тяжелыми и монументальными. Этот пример говорит о том, что цвет, выделяющий из целой группы зданий то, что является господствующим, и объединяющий одинаковой окраской остальное, может иметь большое значение и при решении целых архитектурных ансамблей.
